Завтра у Кали день рождения. Секретарь уже должна была подобрать для нее подарок.
Конечно же Джонатан, правитель Гленн, не мог позволить себе отвлечься на что-то столь обыденное, как подбор подходящих подарков для дней рождения — по крайней мере в том случае, если разговор не шел о Синдер и Нио. В конце концов Синдер и Нио являлись важнейшими персонами в его личной жизни и в политике Гленн. Кали Белладонна? Нет, при ее определенной роли в политике в качестве бывшей главы охраны и жены Гиры та являлась просто «еще одной из находящихся вверху личностей.»
А может быть по результату наших действий ей даже не так долго осталось держаться наверху… А может быть и в живых? Что думаешь, Джонатан?
Джонатан, остановившись на мгновение, прикрыл глаза, очищая свой разум от лезущих назойливых мыслей.
Конечно, Джонатан. Зачем нам рассуждать о том, что мы проходили уже сто раз в прошлом? Поставь подпись механически. Забудь о прошлом. Перечеркни еще одну жизнь одним словом. Десять жизней. Сто жизней. Нельзя спасти всех — иногда нужно пожертвовать сотней чтобы спасти тысячу. Пожертвовав одной женой и матерью мы спасем еще сотню. Вперед, Джонатан, обычно ведь так развиваются наши рассуждения? Твои решения? Мы ведь уже знаем, к чему это придет в очередной раз, не так ли?
Джонатан прикрыл глаза на мгновение, ощущая, как едва уловимо изменяется мир вокруг него, прежде чем открыть глаза, совершая последний шаг — оказавшись вместо своей комнаты в ванной, закрыв за собой дверь, прежде чем зайти в душ.
Обычный утренний моцион — пять минут между сном и началом работы. В отличии от многих — он не мог позволить себе кружку чая перед началом его смены. Конечно же, находясь в позиции самого большого начальства он мог в любой момент времени продолжать пить чай на своем рабочем месте, однако это едва ли было тем, что было нужно Джонатану в эти моменты.
Душ, чистка зубов, смена одежды — и новый шаг, переносящий его на территорию его кухни.
— Доброе утро,- голос Синдер, не менее привычный для Джонатана по утрам, чем его будильник, заставил Джонатана кивнуть, повернув взгляд к Синдер,- Доброе утро.
Конечно же, как и следовало ожидать кружка свежего ароматного чая уже стояла на месте Джонатана — точно также как пара свежеиспеченных тостов на месте. О том, кто именно решил заняться приготовлением завтрака в столь ранний час Джонатану не было нужды даже думать — давным давно Синдер буквально с боем вырвала у него право заниматься приготовлением еды — и с тех пор не отдавала его обратно, даже тогда, когда сам Джонатан уговаривал Синдер по крайней мере заняться чем-то одним по дому. Готовка, уборка, стирка — Синдер скорее бы задохнулась от возмущения, чем позволила бы Джонатану переложить эту ответственность на плечи стороннего работника — профессионал тот, агент КРСА или сошедшие с небес Братья, решившие неожиданно устроиться на подработку в небольшой — по меркам мировых влиятелей — дом Джонатана.
К определенному счастью для Джонатана по крайней мере Синдер не стала его личным водителем и телохранителем. Вторую роль на себя взяла Нио — а первую роль агент КРСА. Говоря начистоту — Нио была бы не против взять на себя и первую роль, однако взглянув на стиль вождения Нио, предпочитавшей именовать «правила дорожного движения» скорее «предложениями» — и Синдер, и сам Джонатан решили все же, что именно на этом решении они и сойдутся в компромиссе.
Однако исключая этого единственного человека — Синдер крайне щепетильно подходила к вопросу заботы о Джонатане. Что уж говорить, она до сих пор смотрела на секретаря Джонатана с неприязнью — и кто знает, как повернулась бы жизнь той девушки, если бы та не выполняла свои обязанности со всем рвением и тщательностью. В том числе и из-за того, что только Синдер знала о том, как повернулась бы ее жизнь в обратном случае — и никому больше не хотелось знать то, о чем знала Синдер.
— Что у тебя сегодня — боевая подготовка с Кроу? — Джонатан присел на свое место, позволив себе на еще несколько минут отсрочить начало своего рабочего дня, говоря о совершенно обыденных вещах — об учебе Синдер.
— Да, но в текущих условиях это скорее просто тренировочные спарринги для получения опыта,- Синдер ответила спокойно, делая глоток кофе,- Я вовсе не жалуюсь на учительские навыки Кроу — тем более сейчас, после того, как был поставлен вопрос о его увольнении из-за неподобающего поведения на уроках, алкоголизме и прочем — за что я благодарю тебя, Джонатан — он позорил саму профессию учителя подобным поведением… Однако существует предел того, чему можно научить в академии за все это время. Кроу уже дал нам все виды базовой боевой тактики и исправили множество ошибок, но идеальная полировка наших боевых стилей — особенно учитывая уникальность каждого охотника — невозможно в условиях академии. На это должны уйти годы самостоятельной полевой работы… А это значит что сейчас он может только бесконечно устраивать спарринги между нами, вновь и вновь… Вынуждена признать, что это не самый будоражащий мое сознание опыт — тем более сейчас, под конец учебы.
Воспоминания о предыдущем опыте обучения Кроу заставили Джонатана на мгновение усмехнуться — как тот вовсе умудрился стать преподавателем в Сигнале с его манерами деловой этикой? Возможно для охотника подобные вещи были простительны — никому не было дела до деловой этики на миссии по уничтожению гримм в далеких землях, любые проблемы связанные с употреблением алкоголя становились личной проблемой команды охотников и, учитывая невероятное количество психического стресса, получаемого на подобных миссиях — требовать от охотников поддержания совершенного морального облика было не просто глупо, но невозможно.
Однако те требования, что предъявлялись охотникам, занятым сражениями с гримм в далеких землях не предъявлялись учителям в академии охотников — и наоборот. Академия, так или иначе, представляла из себя социальное и воспитательное заведение, в котором студентов не только обучали азам их ремесла, но и давали пример того, что такое охотник и как они должны были действовать — на работе и в обществе. И хотя Джонатан не выступал в качестве лицемерного пуританина, прекрасно понимая, что учителя также являлись людьми, а студенты и без его напутствия в дальнейшем бы приобрели наиболее подходящие им пороки — между тем, чтобы «не скрывать» и «выпячивать» неприглядные стороны жизни существовала тонкая грань, которую не следовало переступать — учителям, охотникам или вообще любому нормальному обитателю Гленн.
Поэтому когда Кроу впервые появился на пороге своего класса — боевой подготовки — запах перегара разящий из всех щелей, преувеличенно точные движения и хитрая ухмылка на губах — спустя десяток минут тот был выдернут со своего урока, оставив студентов заниматься под руководством прибывшего на замену преподавателя — после чего встретился напрямую с Джонатаном, что досконально довел до него информацию о том, что преподавательство и любовь к горячительным напиткам могли совмещаться — до тех пор, пока одно не совершалась во время второго. В обратном случае Джонатан безусловно был готов воспользоваться его умениями — но не в роли преподавателя. А Кроу, несмотря на его поведение и характер — любил преподавать, да и был неплохим преподавателем — так что после разговора осознал свои ошибки и предпочел заняться работой над теми — причем весьма удачно.
Так что, спрятав ухмылку на лице, наслаждаясь воспоминаниями о своей прошлой победой над алкоголизмом Кроу, Джонатан сделал глоток чая, — К сожалению — в мире не так много идеальных вещей — и учебное расписание к этому краткому списку не относится.
— Надо будет упомянуть об этом заместителю — чтобы он собрал информацию о финальных месяцах обучения и задумался о том, чтобы использовать те в дальнейшем с пользой — может быть увеличить число практических миссий? — Джонатан отметил в своем уголке разума необходимость сделать подобное в будущем — прежде чем вернуться к чаю. К сожалению — даже будучи способным изменить почти любую вещь в Гленн — Джонатан не обладал возможностью контролировать каждую вещь в Гленн. Даже сейчас, занимаясь исключительно вопросами особой государственной важности он уже был погребен под постоянными завалами работы. Если же он начнет изменять учебные планы для Академии… То никакая магия не спасет его от преждевременной смерти.